В статье описаны предполагаемые механизмы повреждающего действия лекарственных средств на плод и приведены данные о возможной роли генетических особенностей матери и плода в реализации этих воздействий.

В обзоре представлен современный взгляд на фармакокинетику лекарственных препаратов, ее связь с фармакогенетикой как основа персонифицированной терапии. Систематизирована информация о наиболее изученных полиморфных вариантах генов биотрансформации ксенобиотиков первой и второй фазы, их распространенности в различных популяциях и опосредованных клинически значимых эффектах. Проведен анализ исследований, посвященных генам, влияющим на формирование нежелательных побочных эффектов, с учетом вида антибактериального препарата. Обсуждаются механизмы формирования нежелательных побочных реакций и низкий ответ на антибактериальные препараты и их ассоциаций с полиморфными вариантами генов биотрансформации, ассоциированными с этими состояниями. Генотипирование пациентов с целью разделения на быстрых и медленных метаболизаторов и выявление групп риска по формированию нежелательных побочных реакций является перспективным направлением современной медицины, способным принести положительный социально-экономический эффект.

Оценены груз и разнообразие моногенных наследственных болезней (МНБ) в г.Черкесске Карачаево-Черкесской Республики (КЧР). Численность обследованного населения составила 109 000 чел. Анализ проведен для всего населения города и отдельно для представителей основных этносов КЧР (русские, карачаевцы, черкесы, абазины, ногайцы). Нозологический спектр МНБ составил 84 заболевания: 46 с аутосомно-доминантным (АД), 27 с аутосомно-рецессивным (АР) и 11 с Х-сцепленным (Х-сц.) типами наследования. Определены груз и распространенность МНБ, частые и редкие нозологические формы, накопление отдельных заболеваний по этносам. Подтверждающая ДНК-диагностика проведена для 14 МНБ (96 больных).

Цель исследования. Изучить ассоциацию полиморфного маркера G276Т гена адипонектина (ADIPOQ) с развитием сахарного диабета типа 2 (СД2) в кыргызской популяции. Материалы и методы. Обследовано 107 пациентов (47 женщин, 60 мужчин) с СД2 и 181 чел. (96 женщин и 85 мужчин) без клинических и лабораторных признаков СД2 (группа сравнения). Генотипы полиморфизма G276T гена ADIPOQ определяли методом ПЦР-ПДРФ. Результаты. У больных СД2 по сравнению с контрольной группой значительно снижается доля гомозиготного генотипа GG и увеличиваются доли генотипов GT и TT полиморфизма G276Т гена ADIPOQ (c² = 6,31, р = 0,043). В группе CД2 статистически значимо чаще встречается аллель Т (c² = 4,98, р = 0,026). При наличии аллеля Т риск развития СД2 повышается в 1,57 раза [OR = 1,57 (1,07-2,30); p = 0,026], а при наличии гетерозиготного генотипа G/Т - в 1,62 раза [OR = 1,62 (1,01-2,62); p = 0,043]. Аллель G и гомозиготный генотип G/G полиморфного локуса G276Т гена ADIPOQ являются защитными в отношении развития СД2 [OR = 0,64 (0,43-0,93); p = 0,026 и OR = 0,55 (0,34-0,90); p = 0,043 соответственно]. Заключение. В кыргызской популяции аллель Т и гетерозиготный генотип G/T полиморфного маркера G276T гена ADIPOQ ассоциированы с СД2.

Основной причиной венозного тромбоэмболизма (ВТЭ) в молодом возрасте принято считать наследственные тромбофилии, однако более чем в половине случаев этиология венозных тромбозов остается неизвестной. Цель настоящей работы - установить роль аллельного полиморфизма ключевых генов, ассоциированных с активностью плазменного звена гемостаза, в патогенезе ВТЭ у лиц молодого возраста, в том числе в зависимости от пола пациентов. Были обследованы 250 пациентов с ВТЭ (119 мужчин и 131 женщина), средний возраст - 37,4 года (от 10 до 45 лет), которым проводилось молекулярно-генетическое исследование ДНК-полиморфизма девяти генов, ассоциированных с активностью плазменных факторов (F) гемостаза: a- и b-субъединицы FI, FII, FV, FXII, А-субъединицы FXIII, PAI-1, TPA, EPСR. Статистически значимая связь с риском развития ВТЭ была найдена для носительства полиморфизма в генах FII (OR = 6,3; 95% CI: 1,9-21,4; р = 0,0005), FV (OR = 3,8; 95% CI: 1,7-8,3; р = 0,0004), а также вариантов FI 312Ala/Ala (OR = 2,4; 95% CI: 1,2-5,0; р = 0,02) и EPCR 219Gly (OR = 1,6; 95% CI: 1,0-2,6; р = 0,04). В группе больных в зависимости от пола наблюдались статистически значимые различия в распределении генотипов FXIII и EPCR . Гомозиготное носительство варианта FXIII 34Leu существенно увеличивало риск ВТЭ среди женщин (OR = 2,7; 95% CI: 1,2-6,1, р = 0,023). У мужчин риск ВТЭ был ассоциирован с гетерозиготным носительством варианта EPCR 219Gly (OR = 1,8; 95% CI: 1,0-3,3, р = 0,042).

Два клинически сходных генетических варианта ганглиозидоза GM2 (Г-GM2) - болезнь Тея-Сакса (БТС), распространенная у евреев-ашкенази, и болезнь Зандхофа, связанные с генами HEXA и HEXB соответственно, - наряду с частым младенческим фенотипом имеют редкие поздние формы: подострую и хроническую, различающиеся кроме возраста начала течением и симптомами. Описан хронический Г-GM2 (БТС) у 27-летней больной из этнически смешанной семьи (мать - русская, отец - татарин): первое верифицированное российское наблюдение хронического Г-GM2 и один из немногих случаев хронической БТС у не-ашкенази в мировой литературе. Диагноз, предположенный заочно через 14 лет после начала болезни по типичному сочетанию синдрома спинальной амиотрофии и спиноцеребеллярной атаксии, подтвержден биохимическими методами (снижение уровня гексозаминидазы А с остаточной активностью 4%) и анализом ДНК: найдена мутация HEXA c.805G>A (p.Gly269Ser) отцовского происхождения. Мутация типична для хронической БТС у ашкенази и найдена в нескольких нееврейских семьях, но в тюркских популяциях ранее не описана. Представлен обзор литературы о Г-GM2 у взрослых.